Мухиббуддин аль-Хатыб – Моменты из его жизни и выдержки из его идей
С именем Аллаха Милостивого, Милосердного!
В одном из красивейших уголков Каира, на острове «ар-Рауда» плавучий, посреди спокойного Нила, жил этот великий человек — Мухиббуддин аль-Хатыб, о смерти которого на прошлой неделе сообщила пресса. Да, умер Мухиббуддин, этот известный писатель, великий мыслитель и учёный-исследователь, этот мусульманин, непреклонный в отношении своих религиозных убеждений, своего наследия и своей мусульманской Уммы. Так пусть же смилостивится над ним Аллах, пусть обогатит поклажу его благодеяний и сделает Рай для него пристанищем и местом пребывания!
На этом красивом острове, в последние годы его благословенной и счастливой жизни, я удостоился чести познакомиться с этим великим мусульманином, труды которого и о котором читал ещё до того, как с ним повстречался. Он настолько возвеличился в моих глазах, возвысился в моей душе, что у меня возникло огромное желание познакомиться и встретиться с ним, это было во время моей учёбы в Университете аль-Ахзар. Я удостоился чести посетить его в его большой библиотеке на улице аль-Фатх, расположенной на острове ар-Рауда в этом спокойном и тихом квартале, среди стопок и нагромождения книг, он сидел, опустив очки на нос, в красной феске и белой накидке.
Мухиббуддин сидел, а за спиной у него были восемьдесят лет, проведённые им в постоянном джихаде, который он вёл своим пером, языком, сердцем и рукой. Это была благодатная встреча, за которой последовали другие ей подобные, которые я периодически совершал в годы своего пребывания там, в результате неё у меня установилась с ним прочная связь, а мои визиты к нему стали очень частыми. Всё это принесло мне благие результаты в виде его драгоценных рекомендаций и благоразумных наставлений, а также его большого опыта, который он накопил за свою долгую жизнь. Кроме всего этого, в его большой библиотеке я обнаружил собрание редкостных книг, покрытых слоем пыли, так как на протяжении долгих лет к ним не прикасалась чья-либо рука.
Я познакомился с Мухиббуддином, да смилостивится над ним Аллах, в то время, когда общество, в котором он жил, не признавало его, и не будет преувеличением, если я скажу, что был единственным, кто приходил к нему в его последние дни. Однако каждый раз я стремился привести с собой новую группу из молодых мусульман, которые бы, как я этого хотел, могли познакомиться с ним. Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, доживал свои последние дни в убийственном одиночестве, и не имел никаких связей с обществом, в котором жил, за исключением статей в некоторых газетах, в которых он принимал участие.
Даже владельцы библиотек не имели никакой связи с ним и с его драгоценными трудами, которые он издавал, и я помню, как принёс множество из того, что было издано, некоторым шейхам, студентам и владельцам библиотек, которые просили их у меня, зная о моих с ним связях.
Следующие строки я посвятил некоторым моментам из его жизни, а также картинкам воспоминаний о нём, стараясь отдать должное этому человеку, который принадлежал своей религии, своей Родине и своей Умме.
Краткий обзор его жизни: он, да смилостивится над ним Аллах, родился в 1305 г.х. (соотв. 1887 г.) в Дамаске, в знатной благородной хашимитской семье, которая вела своё происхождение от ‘Али бин Абу талиба, да будет доволен им Аллах. Его отец и дед были великими учёными, и свои первые знания он получил от них, он начал получать своё образование в Дамаске, а закончил в Бейруте. Его шейхом, которого он очень почитал и часто вспоминал добрыми словами, был, да смилостивится над ним Аллах, шейх Тахир аль-Джазаири, и Мухиббуддин, да помилует его Аллах, говорил: «Это от него я научился быть арабом и быть мусульманином». Ему Мухиббуддин посвятил и свою поэму, в которой он восхвалял его в молодом возрасте, и только сжатость темы не позволяет нам привести её здесь. Затем Мухиббуддин отправился в Стамбул, где поступил на факультет права и факультет литературы, и в это время встретился с группой образованных арабов, которые учились в Стамбуле, и увидел падение их нравов и то, как они растворились среди других, перестав быть арабами и подражая чуждой арабской культуре. Именно тогда он и основал «Общество арабского возрождения», чтобы арабы вспомнили свои основы и свою лидирующую роль в жизни человечества.
После окончания учёбы в Стамбуле, он возвратился в Дамаск, однако он не смог остановиться там надолго по причине преследований некоторых спецслужб, и отправился в Бейрут, оттуда — в Стамбул, и, в конце концов, направился в Каир. И вот, когда ситуация на Аравийском полуострове и странах Ближнего Востока стала критической, и началась Великая арабская революция, Мухиббуддин присоединился к ней, возглавив в качестве редактора газету «аль-Кыбла», которую выпускал шариф Хусейн. Однако вскоре открылось истинное лицо шарифа Хусейна, и то, что он не желал исламской революции и всеобщих реформ, а начал свою революцию с целью сохранить свой пост и желая достичь ещё большего, и тогда Мухиббуддин оставил его, и говорил: «Шариф Хусейн и его дети хотят превратить Родину в дачи для самих себя».
В тот период в арабских странах возникло много движений и организаций, и Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, сделал свой вклад в деятельность многих из них, однако он был не согласен со многими лидерами этих движений. В те одни он обнаружил, что существует два вида арабских движений, один вид — это арабские националисты, стремившиеся разрушить исламское братство, нанести удар халифату и разрушить Османское государство при помощи орудия националистических выкриков и региональной раздробленности. Этот вид находил полную поддержку со стороны колонизаторов, а также христиан и атеистов из числа мусульман.
Другой вид верил в избранность арабского народа и его способность нести послание ислама и руководить Уммой мусульман, её усиление с помощью это религии, при сохранении исламского халифата и связями единой веры в некоем роде автономии, которая позволяет учитывать особенности каждой земли и каждой нации, или в особенности нации арабской. В числе тех, кто призывал к этому движению, был и Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах. Он призывал к этой своей идее в странах Ближнего Востока до тех пор, пока французские вооружённые силы не вошли в Дамаск, и Фейсал, сын шарифа Хусейна покинул его перед самым их вхождением. Мухиббуддин оказался вынужден также покинуть Дамаск, скрываясь под видом бедуина торговца верблюдов, пока не достиг Каира с поддельным паспортом, который ему удалось достать в Яфе на своём пути в Каир.
После того, как Мухиббуддину, да смилостивится над ним Аллах, пришлось побывать с важными задачами в разных уголках большой исламской Родины из Стамбула в Йемен, оттуда в Ирак, затем в Египет, но, в конце концов, он принял решение остановиться в Египте, и сделать его отправной точкой для своего призыва, полем для своего джихада, так как Египет занимал важное значение и имел влияние во всём исламском мире.
На данном новом этапе, этапе стабильности, проявились важные черты личности Мухиббуддина, чётко определились основы его призыва, ясно и чётко сформировались и сконцентрировались его взгляды и мысли. Он продолжил призывать к ним с упорством, которое не знало отдыха и старанием, не знавшим усталости, и так продолжалось до его скоропостижной смерти, и всё это время он терпел и надеялся на награду Аллаха.
После того как Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, остановился в Египте, он занимался некоторыми частными делами, а затем основал крупнейшее салафитское издательство и типографию, которые он сделал одним из крупнейших средств в своём продолжительном джихаде и длительной борьбе. Именно с их помощью он издал десятки книг из исламского наследия, печатал свои собственные труды и труды крупнейших учёных и мыслителей из числа своих братьев. Затем он выпустил свой первый журнал «аз-Захра», который просуществовал несколько лет, потом стал издавать еженедельник «аль-Фатх», который считается до сегодняшнего дня одним из сильнейших исламских журналов, появившихся в арабском мире. Журнал «аль-Фатх» продолжает выходить в течении двадцати пяти лет в один из сложнейших периодов, который пришлось пройти исламской нации в своей новой истории, и именно «аль-Фатх» в тот трудный период поднял проблемы, волновавшие весь исламский мир, собрав вокруг них всех писателей исламского мира, и встал на защиту исламских истин и прав мусульман.
Он, да смилостивится над ним Аллах, в начале одного из номеров разъяснил идею, призвавшую к выпуску «аль-Фатха»: «Аль-Фатх, был создан для того, чтобы идти в ногу с исламскими движениями, записывать их этапы развития и в какой-то степени удовлетворять потребности, озвучивая истины ислама с целью повышению уровня образованности молодого поколения мусульман и придания ему настоящей исламской окраски. Она, в свою очередь, проявилась бы в религиозных убеждениях молодёжи, их нравах, поступках и защите исторического наследия, ответственность за которое дошло до этого поколения от предыдущих поколений мусульман» (№ 1 за 1353 г.х.).
Из этих содержательных слов становится ясно, что «аль-Фатх» был большой школой, занимавшейся образованием мусульманского поколения, его воспитанием и лечением возникавших проблем, вне зависимости от их вида. В течение периода, равному четверти века «аль-Фатх» открывает перед мусульманами новый горизонт правильного исламского сознания, светлой политической мысли и мирного решения проблем исламского мира в свете этой религии единобожия. После этого джихада, который вёлся с различными врагами ислама в настоящем и в прошлом на страницах «аль-Фатха», Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, был вынужден приостановить его выпуск, а когда его спросили о причине этого, он ответил: «Я приостановил его выпуск тогда, когда держащий в руке Коран в этой стране стал преступником, которого обыскивают и наказывают». Однако, когда выпуск «аль-Фатха» был приостановлен, Мухиббуддин не останавливался и продолжал свой путь, который избрал для себя с целью победы этой религии до своего последнего вздоха. Он посвятил свои усилия анализу, комментариям, написанию посланий и руководству тем, что печатало его большое издательство, а в период с 1952 по 1958 он занимал пост редактора журнала «аль-Азхар». Перед этим он основал общество молодых мусульман совместно со значительным числом известных в Египте личностей и учёных во главе с великим учёным-исследователем Ахмадом Теймуром и великим шейхом Мухаммадом аль-Хидром Хусейном, бывшим ректором аль-Азхара и другими.
Вот что он, да смилостивится над ним Аллах, говорит относительно цели создания этого общества: «Я и Ахмад Теймур Баша, а также ас-Сейид Мухаммад аль-Хидр очень желали того, чтобы эта первая в исламе организация в Египте основывалась на страхе перед Аллахом и искренности. Мы желали, чтобы руководство этим обществом взяли на себя мужи, знающие как противостоять стремительно атеистическому течению, возникшему после того, как последователи колониализма захватили инструментами образования и средств массовой информации в исламском мире, особенно в Египте». Также он говорит: «Это общество стало большим событием среди исламских течений, так как проповедники атеизма и вседозволенности почти добились успеха и думали, что руководство исламской Уммой выскользнуло из рук представителей ислама и оказалось в их руках». Это общество, даже если и отклонилось от многих целей, ради которых было создано, всё равно существует до сегодняшнего дня и у него есть журнал, говорящий от его имени и имени тех, кто поднимается на его минбар, и в его культурные сезоны мы слушали очень большое количество учёных Египта и его мыслителей.
В результате плохого взаимопонимания с руководством аль-Азхара, он, да смилостивится над ним Аллах, был вынужден уволиться с должности главного редактора журнала аль-Азхара, и это было его последней работой на официальном посту. Затем он уединился в своём издательстве и типографии и примерно оборвал все связи с этим обществом, полностью посвятив себя написанию книг и анализу, и даже его коммерческие дела с египетскими издательствами были почти разорваны, а большинство его взаимоотношений в последнее время были с саудовскими издательствами и организациями. Единственный день, в который он выходил в общество со своего спокойного отдалённого острова, была пятница после послеполуденной молитвы, когда он отправлялся на книжный рынок, находящийся у стены сада «аль-Узбакия» в Каире и покупал различные старые и новые книги. Затем он нёс их своими слабыми руками — а ведь за плечами у него были восемьдесят лет, и он шёл шатающейся спотыкающейся походкой, пока не находил машину, которая доставила бы его домой. Он продолжал следовать этой достойной уважения привычке, и оставил её незадолго до своей кончины, да смилостивится над ним Аллах. Таким образом, в результате этот человек собрал огромную частную библиотеку, превышающую двадцать тысяч книги, только список этих книг достигал шестьдесят пять справочников, и он, да смилостивится над ним Аллах, незадолго до смерти сделал её вакфом для учёных из числа своих потомков. Его сын Кусай построил новое здание в квартале ад-Дакки в Каире и отвёл его первый этаж под эту библиотеку, как об этом сказал его отец, д смилостивится над ним Аллах.
Мухиббуддин, да смилостивится над ним Всевышний, сохранил свою жизненную силу до последних дней своей жизни, и он связывал это со своей умеренностью во всем на протяжении всей своей жизни — в еде, в питье и в брачных отношениях. Он был терпелив и вынослив в работе, и, обладая этими двумя качествами, он не знал ни отчаяния, ни усталости. Во всех своих делах он был очень организованным, особенно в организации своей деятельности, формирования богатства и построении своей жизни и личности.
Он, да смилостивится над ним Аллах, оставил, большое идейное наследие, которое выражалось в группе книг, статей, комментариев и исследований, которые он написал на различных этапах своей жизни, и все его рукописные труды отличаются высоким литературным стилем, непревзойдённой ясностью и искренним теплом чувств и научно-исследовательской мысли. Важнейшими памятниками мысли, которые он, да помилует его Аллах, оставил после себя, являются следующие:
1. Книга «Разъяснение достоверного сборника», это разъяснение к «Достоверному сборнику» аль-Бухари, который он написал своим пером, и я видел многие тому, когда я только познакомился с ним и когда я был у него. И я не знаю, в скольких частях завершилась книга, или она не была завершена, однако уважаемый Анвар аль-Джунди в своей книге «Мыслители и литераторы» сказал, что эта работа в восьми больших томах, а он однозначно ознакомился с ней после меня.
2. Книга «Сад», это избранные произведения исламской литературы различных веков и на различную тематику, в четырёх частях.
3. Книга «Вместе с первым эшелоном».
4. Книга «Направление движения людских потоков на аравийском полуострове».
5. Книга «Бахаиты».
6. Статья «Образцовое поколение».
7. Статья «Первые носители исламского послания».
8. Статья «Атака на исламский мир» — перевод.
9. «История города аз-Захра [1]».
10. Статья «Аль-Азхар, его прошлое и настоящее».
11. Статья «Общее исследование основ, на которых зиждется религия шиитов-имамитов [2]».
Также он является автором ценных примечаний к следующим книгам:
1. Его интересные примечания к книге «аль-Авасым мин аль-кавасым»[3], Ибн аль-Араби аль-Малики, крупнейшая и важнейшая из книг.
2. Также он написал примечания к книге «Избранное из „Манхадж аль-и’тидаль“ аз-Захаби».
3. Его примечания к книге «Сокращённое изложение „ат-Тухфат аль-иснай-ашрия“ аль-Алуси».
4. Его примечания к книге «аль-Иклиль» аль-Хамадани.
Также была издана книга аль-Бухари «аль-Адаб аль-муфрад»[4] с указанными им источниками хадисов, была издана книга «Фатх аль-Бари би шарх аль-Бухари» Ибн Хаджара, с указаниями глав, в которых есть различия в хадисах, совместно с Мухаммадом Фуадом Абдульбакы. Он не издал ни одной книги, к которой бы не написал научного предисловия об авторе и самой книге, кроме того, есть сотни статей, написанных им по различной тематике на протяжении своей долгой жизни в журналах «аз-Захра», «аль-Фатх», «аль-Азхар» и других журналах и газетах.
Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, хорошо разговаривал на разных языках — арабском, турецком, персидском и французском.
Это был беглый обзор жизни этого великого человека, в нём мы ограничились лишь тем, что привели, но он, да смилостивится над ним Аллах, более чем заслуживает того, чтобы о нём была написана расширенная работа, которая позволила бы подробно остановиться на этапах его жизни и воспользоваться его опытом и практикой.
Сейчас же, во второй половине этой статьи, я хочу поближе изложить уважаемым читателям наиболее идеи в тенденциях Мухиббуддина.
Если говорить кратко, он призывал к правильному пониманию ислама, с которым пришёл Мухаммад бин Абдуллах, да будут ему мир и многочисленные благословения Аллаха. В этом вопросе он, да смилостивится над ним Аллах, говорит: «Я — сторонник исламской реформации и я был и продолжаю понимать эту реформаторскую фразу как то, что ислам — это то, чему следовал Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, и его сподвижники, и так, как от них это поняли их последователи». Исламская реформация означает очищение ислама от нововведений, и его необходимо избавить от внешних примесей, которые невежды считают его неотъемлемой частью, хотя ислам не имеют к ним никакого отношения. Именно из исламской реформации среди мусульман возник дух деятельности по оживлению целей своей религии, достижения стоящих перед ней задач и наилучшего их изложения — призыва к исламу, а также написание книг о его истинной сути, правовых нормах и истории. Вместе с этим призывом к исламу в общем, в его образе мышления существовал и ряд моментов, выделявшихся среди остальных, и он уделял им наибольшее внимание. Итак, важнейшими его идеями являются следующие:
Чистый салафизм
Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, был одним из сильнейших сторонников чистого салафизма в вероучении и поклонении, и это его качество ясно прослеживается во всех написанных им трудах. Данная идея сложилась и выросла у него по причине того, что в своей юности в Дамаске он прочёл много трудов шейхуль-ислама Ибн Таймии, как те из них, что были напечатаны, так и хранившиеся в виде рукописей в библиотеке «аз-Захирия», при посредничестве его шейха Тахира аль-Джазаири, да помилует его Аллах. Он остался согласным с этим движением и сильно верил в него, защищая его своим пером и языком, вставая на пути каждого, кто осмеливался на нападки, и распространяя важнейшие книги, которые к нему призывают. Именно ему принадлежит большая заслуга в развитии этого движения у меня и взращивание его в моей душе, и да воздаст ему Аллах от меня лично, от мусульман и от ислама самым благим. Противостояние перед лицом батынитов и рафидитов Важнейшим из вопросов, которые достигли большого успеха в результате деятельности покойного Мухиббуддина, является вопрос о рафидитах и батынитах. Он уделял большое внимание этому вопросу, внимательно отслеживая замысел рафидитов против ислама на различных этапах, подробно изучив основы, на которых они выстраивают свою ложь и понимая их огромную опасность для ислама в прошлом и настоящем. Он также прекрасно понимал их роль в искажении правильного вероучения ислама, и дискредитацию его светлой истории. Им были записаны и напечатаны основы их учения, взятые из рафидитских и батынитских книг, и через его книги мы узнали множество позорных фактов из их учения и истории.
Более того, я убеждён в том, что Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, снимал с мусульман коллективную обязанность противостоять кампаниям батынитов против ислама. Я также убеждён, что он был прекрасно осведомлён о действительных причинах этих атак и об этапах распространения раковой опухоли этой заблудшей секты и её яда, который она внесла в вероучение мусульман и их историю. Он говорил: «Рафидиты и батыниты представляют собой ненависть и горечь, скрытую в сердцах огнепоклонников и иудеев в отношении сподвижников посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, так как это они возвели мечеть аль-Акса на развалинах храма Сулеймана, и навсегда потушили огонь огнепоклонников. И вот, когда Иудеи и Рафидиты струсили и побоялись открыто противостоять исламу лицом к лицу, они скрылись в пещерах под землёй и объявили о своём принятии ислама, начав против него войну, жестокую и кровавую, и на протяжении всех этих долгих веков в истории ислама огонь этой войны продолжает разжигаться и вспыхивает со всё большей силой».
В последние годы, в сложившихся обстоятельствах, рафидиты смогли открыть в Каире то, что они назвали «Дар ат-такъриб»[5], который в действительности достоин назваться не иначе как «Дар ат-тахъриб»[6] так как его первоочередной и конечной целью было разрушение вероучения мусульман и приближение их к заблуждениям рафидитов, и уничтожение университета аль-Азхар, как об этом в один из дней открыто заявил руководитель «Дар ат-такъриб» — аль-Кухи, на особом заседании, как его слова передал один из наших достойных доверия друзей. Это учреждение смогло купить некоторых недостойных учёных, которые согласились для себя с тем, что будут у них наёмными рабочими и будут распространять их ложь. Когда некоторые из них достигли высоких постов в некоторых международных исламских организациях, они попытались официально ввести обязательное преподавание мазхаба рафидитов, а некоторые продажные учёные поспешили присоединиться к этому. И вот тут несколько благородных учёных аль-Азхара, ревностных сторонников миссии ислама обратились к уважаемому Мухиббуддину, да смилостивится над ним Аллах, и сказали: «Теперь написать относительно рафидизма и попыток введения его преподавания есть твоя персональная обязанность».
Также они потребовали от него, чтобы он написал об этом, и он в тот же день написал свою книгу очень ценную книгу «Общее исследование основ, на которых зиждется религия шиитов-имамитов», в которой он разъяснил основы, на которых строится религия рафидитов, взяв это из их книг и источников, бывших у него в распоряжении. В этой книге он привёл позорящие их моменты, которые невозможно было опровергнуть, так как они взяты из их авторитетнейших книг, с точным указанием книги, тома и номера страницы или времени и места издания. Он со всей очевидностью показал то, что в действительности рафидиты поклоняются ахль аль-бейт, а во время их отсутствия — своим муджтахидам, также он показал то, как они заявляют о вероотступничестве всех сподвижников за исключениям пяти. Показал то, как они сделали отречение от Абу Бакра и ‘Умара одной из основ своей религии, считая проклятия в их адрес поклонением, и как они называют их аль-Джибт ат-Тагут, двумя идолами курайшитов, и то, как они считают проклятия в их адрес поминаниями по завершению молитвы.
Он рассказал о том, что убийцу ‘Умара они называют «баба шуджа’ад-дин»[7], а день убийства ‘Умара, да будет доволен им Аллах, они отмечают в качестве праздника, позволяя себе оскорбительно высказываться в его адрес, да будет доволен им Аллах, и об их заявлениях о том, что Коран неполный и что он был искажён, об этом говорится в их книге «Фасль аль-хатыб фи тахрифи китаби рабб аль-арбаб»[8]. Также Мухиббуддин рассказал о том, как они веруют в возвращение в этот мир умерших шиитов — малый Судный день, о том, как они покушаются на честь ‘Аиши, да будет доволен ею Аллах, и указал на иудейские основы, которые вне всякого сомнения, присутствуют в этой незаконнорождённой религии. Мухиббуддин, рассказал обо всём этом, а также и о других фактах, в научном исследовательском стиле, не оставив каких-либо сомнений. Я помню, как он в тот день дал мне прочесть один из двух единственных в Египте экземпляров, так как книга была напечатана не в Египте. Я очень жалел его, да смилостивится над ним Аллах, по причине умысла батынитов, и боялся, что их руки преступные грязные руки дотянутся до него, руки, которые осмелились дотянуться до посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, посягнуть на его честь, посягнуть на честь его благородных сподвижников, на вероучение ислама, его шариат и его историю.
Анализ событий в истории ислама и очищение её от привнесённых в неё интриг и клеветы
Однажды я спросил его, да смилостивится над ним Аллах, о том, какая книга является лучшей по истории ислама, и он ответил, что история ислама ещё не была записана, а лучшее, что написано но ней — это история «От начала и до конца»[9] Ибн Касира, да смилостивится над ним Аллах. Таким образом, Мухиббуддин был убеждён, что внесение искажений в историю ислама и мусульман было умышленным, подобно умышленному внесению искажений в вероучение ислама и его законы, и он верил, что понимание Уммой своего прошлого является одним из видов оценки своего настоящего. В этой связи, с целью избавиться от примесей и клеветы, внесённых в историю мусульман, а также для того, чтобы показать величие этой истории и её достижений, он призывал к изучению истории методом хадисоведов — при помощи анализа достоверности как самого пересказа исторических событий, так и цепочек их передатчиков. Это следует делать с точки зрения известности образа жизни тех, кто творил эту историю — сподвижников и их последователей, при этом необходимо отделить историю от мерзости, которая была привнесена в неё руками врагов ислама, во главе с рафидитами. По этому поводу он, да смилостивится над ним Аллах, говорит: «Человечество ещё не видело ничего выше степенью и величественнее своей славой, чем ислам, но историки прилагают всё свои усилия с тем, чтобы обезобразить страницы его истории, уменьшить достоинства великих мужей из числа мусульман. Это объясняется тем, что те, кто записывали историю ислама, принадлежали к двум категориям людей: это были либо те, кто пришёл после падения прежнего государства и возникновения нового, и старался приблизиться к тем, кто стоял во главе него, пороча достижения прежнего государства.
И вот, я беру четырёх солнцеподобных сподвижников — Абу Бакра, ‘Умара, ‘Усмана и ‘Али, в качестве наивысшего примера, и каждый, кто был подобен луне по сравнению с этим четырьмя, порицается и описывается как заблудший и ущербный. Это объясняется тем, что он видит его достижения только в свете этих солнцеподобных мужей, с которыми не могу сравниться ничьи таланты. Более того, Усман с его ангельскими жертвами — их достоинства были полностью стёрты из умов мусульман по причине отвратительного изложения историками. Или Му‘авия — любой из величайших народов хотел бы иметь мужа, который обладал бы хотя бы десятой частью его талантов и достоинств, и вот мы слышим порицания в его адрес от нижайших и мерзких людей. Или Абу Убейда — «Хранитель этой Уммы», под предводительством которого сражались величайшие из сподвижников, добровольно ему подчиняясь — ему приписывают ложь, посредством которой многие, в силу своего невежества и фанатизма, стремятся поклоняться Аллаху. Я говорю это, будучи потомком ‘Али, но я боюсь, что мусульмане разрушат дворцы их достоинств и что они повергнут крепости, которые являются причиной гордости. И это в то время, когда наши сыновья учатся у европейцев и их искусств возвеличиванию мужей, но если бы только приоткрылась завеса, покрывающая их действительную историю, мы бы почувствовали мерзкий запах» (Предисловие к сборнику стихов «Слава ислама»).
Мухиббуддин, разъясняя важность исправления истории, говорит: «Я всем сердцем верю в то, что миссия ислама достойна того, чтобы быть принятой как проявлением величия в улучшении человечеств, в результате чего оно стало более блестящим и цветущим, чем прежде. Но это послание ислама не выполнит свою функцию до тех пор, пока не возвратит всё человечество к его природной чистоте, а это зависит только от одной единственной вещи — когда арабы и мусульмане поймут кто они и какова их миссия в жизни. Но этого никогда не произойдёт до тех пор, пока они не создадут программу своего обучения, основы своей культуры и основные свои нравственные устои в соответствии с этим пониманием, веры в его основные составляющие и объединения своего пути к его цели. Начало этого и стержень заключается в исправлении истории арабов и ислама, и её очищение от всего привнесённого извне. Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, был очень горд великими достижениями ислама и славой мусульман, и очень печалился по причине того, что большинство этих великих и славных заслуг далеки от понимания молодых мусульман в частности, и мусульман в целом. В сфере увековечения славы ислама и её явления миру в достойной блестящей одежде у него есть великая работа, которую нельзя не упомянуть вместе с упоминанием самого Мухиббуддина, да смилостивится над ним Аллах.
Эта великая работа — Сборник стихов «Слава ислама» великого поэта Ахмада Мухаррама, всю историю которой Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, излагает в своём предисловии к этому сборнику. Вкратце в ней говорится следующее: В османских медресе он изучал персидский язык, и его литература была в числе обязательных предметов, и преподаватель этого языка очень расхваливал перед ними поэму «Шахнаме» аль-Фирдоуси и её непревзойдённый стих. Он рассказывал им о её авторе, как он изучил историю Древней Персии, после чего связался с одним из её царей, и тот дал ему одно крыло своего дворца, поручив записать славные достижения персов. Аль-Фирдоуси прожил в этом дворце тридцать лет, сочиняя удивительную поэму о славе Персии, пока его поэму «Шахнаме» — а это сборник поэзии, который он посвятил этому, не достигла шестидесяти тысяч стихов. Мухиббуддин слушал это и говорил: «Неужели в арабском и исламском мире нет никого, кто совершит нечто подобное для арабской нации и ислама, написав великий литературный труд, дабы наша молодёжь узнала о самой совершенной общине, которую Аллах очистил от недостатков в первый век ислама и подготовил для выполнения самого совершенного из посланий Аллаха. Неужели у огнепоклонников и мрака тьмы может быть книга, которая увековечит его, а у самой совершенной и чистой религии и Великого послания Аллаха не будет того, кто укажет на них и направит людей по их пути?! Разве не стыдно, что у персов, история которых придаёт огромное значение периоду невежества, посвятив сборник стихов, в котором разъясняются изъяны, расписанные блестящими цветами, а то ничтожное благо, которое в ней было, освещается с помощью самых больших микроскопов, к числу которых относится и „Шахнаме“ аль-Фирдоуси?! Разве не стыдно, что у греков во времена их идолопоклонства и детских домыслов, была поэма о подвигах, подобная «Илиаде», которую человечество считает богатством до сегодняшнего дня?
А ислам — хотя человечество ещё не видело ничего выше степенью и величественнее своей славой, — тем не менее, историки прилагают всё свои усилия с тем, чтобы обезобразить страницы его истории, уменьшить достоинства великих мужей из числа мусульман». Эта мысль осталась, и она продолжила оказывать своё воздействие на душу Мухиббуддина, пока он, да смилостивится над ним Аллах, не повстречался с поэтом Ахмадом Шаукы, да помилует его Аллах. Он говорил с ним о «Шахнаме» и «Илиаде», предложив «Повелителю поэтов» [10], чтобы величайшим событием в его период главенства в поэзии, стало то, что он посвятил подобную поэму арабской нации и исламу, их литературе и величию — прошлого, настоящего и будущего (это его слова). Шаукы выслушал эти слова, не обещал и не отказался, впоследствии группа людей посетила его в его доме с целью возобновить этот разговор, но он сохранил вою позицию молчания и только улыбался. Впоследствии появилась его небольшая книга, посвящённая исламским государствам и великим личностям в истории ислама, и возможно, что она была последствием этого предложения….
Однако, как об этом говорит Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, необходимо было нечто более великое, как раньше говорили «Когда необходимость возрастает — уменьшается количество желающих помочь». Затем уважаемый Мухиббуддин связался с покойным великим поэтом Ахмадом Мухаррамом, связь и симпатия между ними усилились, и Мухиббуддин предложил ему то, что предлагал Шаукы — записать славные достижения ислама в виде интересного сборника поэзии. Он сказал: «Может быть, Аллах сохранил для тебя эту функцию и избрал тебя для неё, так как ты — самый близкий среди наших поэтов искренностью своих слов и деяний, и более чем кто-либо стремишься к Его довольству». И Ахмад Мухаррам принял его призыв, да смилостивится над ним Аллах, результатом чего стал сборник стихов «Слава ислама» или «исламская Илиада», которую сочинил Ахмад Мухаррам, да смилостивится над ним Аллах. Это был большой сборник стихов, состоящий из 450 страниц, на которых поэт записал важнейшие события жизнеописания Пророка r, военные походы и делегации, прибывшие для принятия ислама, описывая этот сборник в «Предисловии» к нему, Мухиббуддин, да помилует его Аллах, говорит: «Славные моменты в истории арабов и ислама настолько величественны, что поэт не в состоянии охватить их, в особенности, когда большинство из нас находится под влиянием тех искажений в истории, которые были внесены анти-патриотизмом [11]. И вместе с этим, сборник «Слава ислама» — величайшее, что удалось явить людям до сегодняшнего дня, собрав в одной книге сияние этой славы, и им будут наслаждаться души современных любителей высокой литературы и красноречивой поэзии».
Я говорю, что достойным сожаления является факт, что сборник «Слава ислама» на протяжении тридцати лет оставался в виде рукописи и томился на полках, а великий поэт не мог найти того, кто издал бы его в полном объёме, несмотря на многочисленные попытки добиться этого от ответственных лиц. И только Мухиббуддин сам смог издать отдельные абзацы этой книги в своей газете «аль-Фатх» и в журнале «аль-Азхар». Ахмад Мухаррам умер, да смилуется над ним Аллах, прежде, чем он был издан, и некоторые части этого сборника чуть не были утрачены, пока издательство «Дар аль-‘уруба» не издало его примерно восемь лет назад. Сборник «Слава ислама» является одним из величайших литературных и поэтических произведений в нашей истории, это высокое литературное произведение, интересный красноречивый стих. Но вместе с тем, я почти готов однозначно сказать, что три четверти образованных людей в арабских странах ничего не знают ни о сборнике «Слава ислама», ни о великом поэте Ахмаде Мухарраме, который написал его, так же, как не знают ничего и об отдельном сборнике, который написал Ахмад Мухаррам, в котором собрал все свои стихи. Группировки в литературных и образованных кругах, враждебные исламу, старались принизить значение мусульманских поэтов и литераторов, вели войну с верующими писателями, отдав ведущую в этих кругах роль вероотступникам и атеистам. Они делали всё это, стремясь ввести в заблуждение поколения мусульман, отравить подрастающие умы и исказить их представления.
Его вера во взаимопроникновение и неразрывность арабской нации и ислама
Уважаемый Анвар аль-Джунди в своей книге «Литераторы и мыслители» говорит: «Я не знаю писателя, более ясно раскрывающего связь ислама с арабской нацией в той форме, которая реализует философию пробуждения и структуру возрождения, как это на протяжении долгих лет делает господин Мухиббуддин аль-Хатыб. Он верит во взаимопроникновение и невозможность разделения арабской нации и ислама, и вот что он говорит: „Арабская нация — это кормилица ислама, и арабы и ислам являются частью сокровищ человечества и источником его счастья, если мусульмане узнают их истинную ценность, и если арабам и исламу будут даны средства показать людям их истинную суть. Если же арабы будут унижены — будет унижен и ислам“. Также он говорит: «Мы, арабы, существовали и до того как были мусульманами, и это истина, но до появления ислама мы были ничем» «
Покойный Мухиббуддин был силён в своей вере в особенность арабской нации, её чистоту, готовность к свершению благих дел, был силён в своей вере в то, что она заслуживает нести послание Аллаха, в хорошие качества арабов, чистоту их сути и природных качеств. Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, понимал, что конец исламского халифата и османского государства близок, и жил в один из самых сложных периодов новой истории ислама — период, когда слабый исламский мир подчинился сильнейшему крестовому походу, что пришёл срок для «больного человека», как враги называли османское государство в последние его дни. Он стал свидетелем опасного перехода жизни мусульман в их новой истории от исламского образа жизни и его обычаев к новой модели жизни, построенной на враждебной западной культуре и основанной на атеизме и вседозволенности, в сочетании с полным отказом от всех ценностей, образцов и нравственности. Мухиббуддин стал свидетелем банкротства турецкой составляющей и её неспособности продолжать нести на себе миссию ислама, стал свидетелем того, как турецкие атеисты стали призывать к возрождению великого Турана, захватывая властные посты в османском государстве и уничтожая халифат. Эти люди пытались навязать турецкий национализм другим народам, покорившимся османскому государству в национальном движении, и стараясь растворить эти народы в правящей нации, без каких бы то ни было отличий или возможностей, кроме как жестокости и превосходства, в особенности после того, как османское государство отвергло ислам. В этой атмосфере Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, стал искать арабской нации и роль, которую она могла сыграть, её способности и отличительные особенности, позволившие бы ей взять на себя эту роль. Именно по этой причине он воспел арабскую нацию и её потенциал, однако, он ни на один день не понимал под арабской нацией что-то отдельное от ислама.
Он резко высказывался в адрес писателей-мусульман, которые разделяли арабскую нацию и ислам, и считал, что они принадлежат к тем, кто сделал свой вклад в успех националистического движения, далёкого от религии. Не было и дня, когда бы он был арабским националистом, и он гневался, когда его ставили в один ряд с националистами-арабами, которые сделали вклад в уничтожение исламского халифата. Мухиббуддин всего лишь призывал, как он говорил, к «Автономному управлению, которое бы выражало особенности арабской нации под сенью ислама и халифата».
Он, да смилуется над ним Аллах, верил в великую тайну, скрытую в выборе Всевышним Аллахом арабского языка языком Своей Книги, в выборе арабской нации в качестве носителя самого совершенного среди Его Посланий. Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, говорил: «Слава арабской нации, её история неотделимы от истории ислама ни в коем случае, и если ислам отделить от арабской нации, то арабская нация станет телом без духа, а ислам — духом без тела. Эта наша арабская история, от своего начала и до сегодняшнего дня, цвела и жила жизнью, полной величия и силы только в периоды, когда процветал и жил ислам, получая свою долю величия и силы. И лжёт тот, кто считает, что величие арабов вырастет при помощи иностранного духа, а не духа ислама» (Предисловие к сборнику «Слава ислама»).
Он, да смилостивится над ним Аллах, в своём примечании к сборнику «Слава ислама» говорит: «Им будут наслаждаться души современных любителей высокой литературы и красноречивой поэзии, снова и снова, пока не появится поэт, который откроет тайну Аллаха в причине избрания Им арабского языка в качестве языка Своего Откровения, арабскую нацию — в качестве окружения для самого совершенного из Своих посланников, и арабов в качестве сподвижников и помощников в донесении Своего послания на просторы Азии, Африки, а затем и Европы».
В рассказе о своём шейхе Тахире аль-Джазаири, да смилостивится над ним Аллах, он говорит: «От этого мудрого шейха я научился тому, что я араб и мусульманин, от него я узнал, что ржавый сейчас металл, от которого Аллах в первый век сотворил основу арабской нации, а затем избрал в качестве кормилицы ислама — это благородный металл. И на земле нет другой сотворённой Аллахом нации, которая могла бы соревноваться с арабской в своей чистоте, здравости, твёрдости и великой готовности к истине».
К этому призывал Мухиббуддин аль-Хатыб, да смилостивится над ним Аллах, к тому, чтобы использовать причины, ведущие к силе, использовать всё полезное из продуктов современной цивилизации, но при этом сохранять прежние образцы, ценности и нравы, так как всё благое есть прежнее. Также он уделял большое внимание реформе школ, образовательных программ и средств массовой информации.
Таковы выдержки из идей Мухиббуддина, да смилостивится над ним Аллах, и мгновения из его жизни, в которых я, насколько это было возможным, сделал попытку дать краткую выдержку двух этих моментов, которые и ставил своей целью.
Прежде чем закончить свои слова, я хочу обратиться с этим горячим призывом к Кусаю ибн Мухиббуддина, сыну покойного, а также к его превосходительству заместителю директора исламского университета, шейху Абдульазизу ибн База, а также к уважаемому господину Мухаммада Насыфа двумя друзьям, покойного ныне, приложить все возможные усилия для сбора разрозненных статей, написанных покойным в различных газетах, в особенности в «аз-Захра», «аль-Фатх» и «аль-Азхар», и их издании для всего исламского мира как интересного достижения мысли и большого культурного богатства, которые считаются одним из ростков, которые дала новая исламская мысль. Также мы призываем к изданию его конспектов, если таковые имеются.
Также я советую молодым мусульманам прочесть каждую книгу, работу или примечание, которые написал Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах.
В завершении, после благородного драгоценного джихада, который длился почти целый век, в течении которого Мухиббуддин, да смилостивится над ним Аллах, отдал исламу самое дорогое, плоды своего пера и мысли, не спал ночами и трудился днём, после всего этого, остановилось это большое сердце, замиравшее от любви к исламу. Погас свет в этих глазах, успокоились эти дрожащие руки, которые держали перо для защиты ислама и мусульман на протяжении очень долгого времени, и упал этот светлячок. Умер Мухиббуддин аль-Хатыб….
[1] Аз-Захара — город в мусульманской Андалусии (современная Испания), в 80 километрах от Кордовы, построена в период 936-940 годов омейадским халифом Абдуррахманом III, по прозвищу «Победитель», его дворцы внешне напоминали дворцы Дамаска — древней столицы Омейадов, своего расцвета город достиг в течении последующих восьмидесяти лет, был оставлен своими жителями в результате берберского восстания. Современными учёными город был открыт только в 1911 году, сегодня раскопано только около 10% его площади — примечание переводчика.
[2] Иснай-ашриты (от арабск. «двенадцать») — шииты-имамиты, одним из догматов которых считается вера в двенадцать имамов из числа потомков Али бин Абу Талиба и Фатымы, дочери пророка Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует — примечание переводчика.
[3] «Спасение от бедствий», эта книга скоро, по воле Всевышнего Аллаха выходит на свет.
[4] «О благонравии», это сборник, в котором собраны хадисы посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, посвящённые благонравию, хорошим нравственным качествам, делам и словам.
[5] «Обитель сближения».
[6] «Обитель разрушения».
[7] «Дедушка богатырь религии».
[8] «Окончательное слово относительно искажения книги Господа господ».
[9] «аль-Бидайа уа ан-нихайа».
[10] Прозвище Ахмада Шаукы.
[11] Видимо речь идёт о движении, отрицавшее особые заслуги арабов распространении ислама.
